Время летит ужасно быстро. Я не замечаю его ход. Снова. А в целом, какое мне дело до часов? Жизнь для меня, с переездом, остановилась. Жизни больше не было. Хотя, вру. Жизнь остановилась, когда ты ушла от меня. Видишь, снова виновата ты. Ты и только ты.

Я слабак. Слабак. Если бы я был сильным, мне было бы плевать, что ты ушла, что ты стала такой грязной в душе, что ты столько принесла мне несчастья; я бы боролся до конца: набил бы морду Косте, высказал бы «заботливым» родителям все, что о них думаю, брату бы посоветовал пойти к черту и взяться за мозги, а не бегать за юбками, как бегал я. Если бы я был…

С твоим уходом (или же с твоим появлением?) я потерял себя. Потерял уверенность в себе, в своих силах.

Сейчас я слишком увлекаюсь алкоголем. Он стал моим верным другом. Я захожу в магазин и долго стою у витрин, очень аккуратно выбирая, с кем и о чем мне охота поговорить. Беру, например как сегодня, ром и иду домой, избегая людных проспектов, боясь, что меня кто-то узнает, боясь людей, их взглядов, их мыслей, их предательства. Они могут рассказать обо мне все. Я боюсь правды. Боюсь осознать, во что же я влип. В темных переулках людей почти нет, на встречу идут только такие же, как я… без прошлого и будущего. Захожу в подъезд, утонувший в темноте, поднимаюсь на свой третий этаж, машинально открываю дверь, резко ее закрываю, словно кто-то идет за мной, кто-то, кто откроет мне глаза на мир. Потом стою у двери и стараюсь не дышать, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. Там всегда тишина, это значит, что никто за мной не шел, это значит, что я еще свободен. Я прохожу в комнату, не снимая ботинок и куртки, не включая свет. Какая разница? И сажусь у окна. Окно – единственная связь с миром, которую я не боюсь. Жадно припадаю к бутылке. В ней жизнь, в ней свобода, в ней радость. Я расслабляюсь.

Прошло столько времени, а я до сих пор не верю, что снова хожу. Нет, не так. Я отношусь к этому так, словно никогда не терял ноги. В этом тоже виновата ты. Тот твой приход выбил меня из осмысления нового «Я». Только когда я сижу вот так, в кресле, я понимаю, что если бы не мог ходить, все так же жил там, я бы не пил – никто бы не принес мне алкоголя.  Я бы так и не узнал многого, все так же верил в какие-то сказки, созданные мною же, чтобы сохранить свое сознание, чтобы верить, что еще не все потеряно, что есть на свете что-то… кто-то, кто не смотря ни на что верен и чист.

За окном вспыхиваю огни, гаснут. Снова вспыхивают и снова гаснут. Такая жизнь. Вспыхнуть, когда видишь другого человека, открываешь ему всю свою душу, полную добра, любви и безграничного счастья. Вот горишь ты – ярко-ярко, каждая новая встреча с тем человеком, что зажег тебя изнутри, делает тебя еще счастливее, заставляет гореть еще ярче. Огонь душит, но задыхаясь в этом огне, не чувствуешь боли – счастье переполняет. Потом, неожиданно, бах… и нет ничего. Человек исчезает, исчезает и огонь души. Внутри только угли. Нет даже маленького огонька – одна зола.

Я тут подсел на стихотворения Евгения Ничипурика, последние строки одного попали прямо в яблочко:

«… Когда уходит большая любовь,
Ты обнаруживаешь, что осталось,
Лишь мясо, кости и черная кровь».

Как точно, не правда ли? Но тебе, я думаю, этого не понять. Не понять того, что творится у меня внутри, когда я думаю о тебе, когда я вижу тебя, закрывая глаза, когда в голосах других я улавливаю оттенки твоего голоса. Тебе не понять…

Я же не выдержал. Несколько раз возвращался в этот город, где столько всего произошло. Приезжал ночами, чтобы не встретить знакомых, а если бы мы пересеклись в темноте, можно было бы свалить все на призрачный свет лживых фонарей.

Стоял у своего бывшего дома. Долго смотрел в окно. Там горел свет – квартира не пустует. Неожиданно возникло ощущение, что я – настоящий я – до сих пор живу там, что это кто-то смотрит на мое окно, на самом же деле я там, сижу вместе с братом, другом, Василисой. Да, они тогда все были вместе. Если честно, мне показалось, что и ты там была. Хотя, может у меня уже просто поехала крыша, что в каждом человеке я вижу тебя? Все равно, мне кажется, что это была именно ты. Ты нервно курила у окна, тебя обнимал за талию Костя, положив голову тебе на плечо. Проезжающая мимо машина на миг осветила место, где я стоял. Ты вздрогнула. Я уверен, что ты узнала меня, даже если не узнала, то сомнения посетили твою головку. Ты резко повернулась и ушла в комнату, я уже не мог наблюдать за тобой, да и не хотел.

Когда я увидел вот так вас вместе, внутри что-то беспощадно зажгло. Словно вы специально выжили меня из этого города, чтобы наконец-то стать счастливыми. Точно именно я мешал вашей радости, вашей жизни, вам всем. Мне не было там места.

В один из таких приездов я приходил и к квартире родителей. Стоял перед дверью в нерешительности. В конце концов, они не виноваты, что я был таким, каким был. Тратил их деньги на развлечения, не ценил их внимания, когда нужно было. Естественно, что они отвернулись от меня, когда я остался без ног. Они влиятельные, их много кто знает. Зачем им сын калека? Есть же здоровый сын. Я стоял у двери, держа пальцы у звонка, но так и не смог позвонить: услышал шум за дверью, испугался и сбежал по лестнице вниз, а дальше в сторону остановки, чтобы они точно меня не заметили.

У меня кончился ром. У меня кончились силы сидеть. За окном все вспыхивают и гаснут огни в других квартирах. В доме напротив живет молодая пара. Я часто наблюдаю за ними. Забавные. Иногда кричат друг на друга, она кидает в него вещами, а он смеется и защищается подушкой. Помнишь, когда-то и мы были просто детьми, которые считали себя достаточно взрослыми для любви?..